Эпидемия коронавируса показала некоммерческим организациям их слабость. Очевидно теперь, что вместо слов "мы помогаем людям" сотрудникам НКО следовало бы употреблять более скромную формулировку "помогаем некоторым людям очень понемногу". А вместо "проводим структурные изменения в здравоохранении и образовании" следовало бы говорить "меняем кое-что очень постепенно". Как только приходит большая беда, выясняется, что с нею нельзя справиться без государства. Государство, однако, не отдает себе отчета в том, что у него под рукой есть целая армия некоммерческих организаций. Эта армия могла бы быть мобилизована, но про нее забыли.
Правда заключается в том, что даже такие большие некоммерческие организации, как Русфонд, очень малы по сравнению с государственными институтами. Мы с нашими жертвователями можем решать проблемы здравоохранения, если речь идет о сотнях, максимум тысячах пациентов в год. Когда счет заболевших идет на тысячи в день и десятки тысяч в месяц - мы бессильны. Тут нужна вся институциональная мощь государства.
Государства, однако (не только наше, но, кажется, все государства в мире), проявляют в борьбе с эпидемией неповоротливость атомного ледокола. Во-первых, они не могут быстро договориться друг с другом и перед лицом пандемии ввести по всей земле единые карантинные меры. Во-вторых, государства тратят очень много времени, чтобы договориться об общих противоэпидемических мерах с флагманами своей экономики. Но тут худо-бедно получается - сказывается то, что привычка договариваться есть. А вот что не получается у государств, так это договариваться со своим народом и с самой активной его частью - общественными организациями. Тут государство рассчитывает на полицию, армию, пропуска, QR-коды и общий принцип "прикажем - и народ подчинится". Про общественные организации - забыто.
Не только в том смысле забыто, что президент, например, в кризисные времена, желая поддержать малый бизнес, снижает для него налоги, тогда как некоммерческим организациям налогов не снижает - полагаю, просто забыл. Забыто еще и в том смысле, что власть не видит в некоммерческих организациях мобилизационного ресурса.
Например, чтобы информировать население о коронавирусе, государство создает кол-центры, где плохо обученные сотрудники еще долго не могут толком ответить ни на один вопрос. Тогда как у НКО есть, работают кол-центры, сотрудников которых легко привлечь к минимизации беспечности и паники. У некоммерческих организаций есть опытные врачи, психологи, переговорщики, кризисные менеджеры, менеджеры социальных сетей, развитые социальные сети и сети волонтеров - ничего этого государство даже и не попыталось мобилизовать в борьбе с коронавирусом.
НКО, конечно, кто в лес, кто по дрова. Но у каждой из них есть (большая или маленькая) группа верных помощников. НКО, конечно, малы по сравнению с государственными институтами, но этих малых - много.
Справедливости ради скажу, что со своей стороны НКО во время пандемии не предложили себя государству как мобилизационный ресурс, а обратились к государству за помощью. Полагаю, потому, что привыкли: государство не сотрудничает с НКО, а только раздает им деньги.
Докризисных примеров сотрудничества некоммерческих организаций с государством единицы. Вот Фонд помощи хосписам "Вера" сумел более или менее кое-где наладить совместно с государством систему паллиативной помощи. Вот Русфонд попытался совместно с государством строить регистр доноров костного мозга, но эта инициатива пока не увенчалась успехом.
Государственные институты и НКО напоминают мне электрические розетки в разных странах мира - они не совпадают. Чтобы зарядить в Америке телефон, купленный в России, нужен специальный переходник. Точно так же нужно "скоммутировать" государственные и общественные институты. Этот опыт сотрудничества надо нарабатывать в мирное время. Если вы не проводите учений - мобилизация невозможна.
Валерий Панюшкин, главный редактор Русфонда